var exp_people = {
"type": "FeatureCollection",
"crs": { "type": "name", "properties": { "name": "urn:ogc:def:crs:OGC:1.3:CRS84" } },
"features": [
{ "type": "Feature", "properties": { "id": 1, "name": "Jeanne Féaux de la Croix", "lat": 41.445917, "lng": 76.196222, "popup_html": "Jeanne Féaux de la Croix" }, "geometry": { "type": "Point", "coordinates": [ 76.196222222222005, 41.445916666667003 ] } },
{ "type": "Feature", "properties": { "id": 2, "name": "Gulzat Baialieva", "lat": 41.209056, "lng": 72.174889, "popup_html": "Gulzat Baialieva" }, "geometry": { "type": "Point", "coordinates": [ 72.174888888889001, 41.209055555555999 ] } },
{ "type": "Feature", "properties": { "id": 3, "name": "Mohira Suyarkulova", "lat": 40.289639, "lng": 69.612194, "popup_html": "Mohira Suyarkulova" }, "geometry": { "type": "Point", "coordinates": [ 69.612194444444, 40.289638888889002 ] } },
{ "type": "Feature", "properties": { "id": 4, "name": "Adham Ashirov", "lat": 40.850028, "lng": 71.099583, "popup_html": "Adham Ashirov" }, "geometry": { "type": "Point", "coordinates": [ 71.099583333333001, 40.850027777778003 ] } },
{ "type": "Feature", "properties": { "id": 5, "name": "Aibek Samakov", "lat": 45.740667, "lng": 62.118167, "popup_html": "Aibek Samakov" }, "geometry": { "type": "Point", "coordinates": [ 62.118166666667001, 45.740666666667003 ] } }
]
};
exp_people.features[0].properties['popup_html'] = `
The upper Naryn: a ‘bloody’ river and wasted energy potential?
Several areas have special relations to the Naryn river: The two headwaters of the Naryn meet at Eki Naryn, where an observation station monitors water quality and levels. Kurtka village meanwhile has an unusually long and well-remembered history of irrigation, as well as river fortifications dating from the pre-tsarist era. The riverside town of Kazarman is the site of large mines, which are to be explored further in 2017. Construction on a series of medium-sized dams was begun in 2014, but rapidly abandoned when Russian counterparts withdrew funding. While the future of these dams remains unclear, Naryn valley residents frequently voiced regret about the abandoning of this project, seeing the flowing river as wasted energy potential.
A participative film created in 2014 with 14-18-year-olds in Naryn focused on their everyday struggles of bringing drinking water to households dependent on badly maintained water pumps. Of interest was also the extent to which the newly installed water pumping system became a bone of contention. The water supply system in rural Kyrgyzstan is part of the local political economy and can spark conflicts, even while it is being improved.
Our filming process included a wider exploration of what water and the Naryn river mean in the lives of these young people. Strikingly, despite the Naryn river flowing only 3 kilometres from their homes, it was virtually absent in the young people’s observations and experiences. Despite the entire province, and the provincial capital being named after the river, there are not many stories or artworks directly connected to the Naryn. This is partly because the river is divided from settlements by precipices, so that drinking and irrigation water is generally taken from smaller confluences, before they reach the Naryn. Intricate narratives and value are attached instead to mountain lakes such as Song Köl. Water in a generalized sense, in the abstract is also easily evoked in proverbs and through art.
The river is used in a limited way for fishing, and has a significant role as a crossing point for trade and in dividing spheres of influence of different uruu clans. In Naryn town, the river is spoken of mostly as a danger (the ‘bloody water’, kanduu suu) and an obstacle to traffic. In spring 2016, Naryn valley residents were very concerned with the damage inflicted by an exceptionally strong flood. In the upper reaches of the Naryn valley, there was a significant level of anxiety around the Kumtor goldmine, which sits on the glaciers feeding one of the Naryn headwaters (Chong Naryn). Climate change and the melting of glaciers are now widely discussed as a danger, a framework of interpreting weather events that is new to the region, and may have been encouraged by NGO events and mass media reports.
Верховья реки Нарын – не только попусту растраченный энергетический потенциал
Определенные местности имеют особые отношения с рекой Нарын: два верховья реки Нарын сливаются в Эки Нарыне, где находится станция, которая контролирует качество и уровень воды. Что качается села Куртка, то оно имеет необычайно длинную истории орошения. В селе также есть речные укрепления доцарских времен. В прибрежном городе Казарман расположены крупные рудники, которые будут дополнительно исследованы в 2017 году. Строительство серии средних плотин было начато в 2014 году в 20 километрах к северу от города Нарын, но быстро прекратилось после того, как российские партнеры прекратили финансирование. В то время как будущее этих плотин остается неясным, жители Нарынской долины часто выражают сожаление по поводу прекращения этого проекта, воспринимая текущую реку как понапрасну растрачиваемый энергетический потенциал.
Фильм, созданный в 2014 году исследователями вместе с подростками (от 14 до 18 лет) в Нарыне, посвящен повседневным трудностям местных жителей, так как многие берут питьевую воду из кранов с плохо работающими водяными насосами. Также важно отметить, что недавно установленные инфраструктуры для откачки воды стали причиной раздоров в нескольких селах. Система водоснабжения в сельской местности Кыргызстана является частью местной политической экономики и может спровоцировать конфликты даже во время работ по улучшению системы.
Наш съемочный процесс подразумевал более глубокое исследование того, какое значение вода и река Нарын имеет в жизни этих молодых людей. К удивлению, несмотря на то, что река Нарын протекала всего лишь в трех километрах от их домов, она практически отсутствовала в их наблюдениях и восприятиях. Несмотря на то, что область и главный город области названы в честь реки Нарын, очень мало книг, рассказов и произведений искусства посвящены Нарыну. Частично это объясняется тем, что река отделена от поселений обрывами, так что питьевая и поливная вода обычно берется из меньших вод до того, как они впадут в Нарын. Вместо реки Нарын, жители придают ценность и посвящают рассказы горным озерам, например, таким как Сон-Кёль. Вода в обобщенном, абстрактном смысле часто упоминается в пословицах и изображается в искусстве.
Река используется в ограниченном режиме для ловли рыб и играет важную роль в качестве пункта пересечения для торговли и пункта разделения сфер влияния различных кланов «уруу». В городе Нарын река упоминается в основном как опасность («кандуу суу» - кровавая вода) и препятствие для движения. Весной 2016 года жители Нарынской долины были очень обеспокоены ущербом, причиненным исключительно сильным наводнением. В верховьях Нарынской долины, жители были значительно обеспокоены по поводу золотого рудника «Кумтор», который расположен на ледниках, питающих один из истоков Нарына (Чонг Нарын). В настоящее время, изменение климата и таяние ледников широко обсуждаются как угроза - рамка для интерпретации новых погодных явлений в регионе или же, возможно, темы, которые были поощрены мероприятиями НПО и новостями средств массовой информации.
Жогорку Нарын - кандуу суубу же энергетикалык мүмкүнчүлүгү текке кетип жаткан дарыябы?
Нарын дарыясынын боюндагы бир канча аймактар дарыя менен өзгөчө мамиледе: суунун эки ири куймалары Эки-Нарында кошулат. Бул жерде байкоо бекети суунун сапатын жана деңгээлин көзөмөлдөп турат. Ал эми Куртка айылында узун тарыхка ээ сугат системасы бар. Ошондой эле Куртка айылы Орус падышачылыгына чейин салынган суу чептерине ээ. Суу боюнда жайгашкан Казарман шаарчасы болсо ири кендерге бай. Аталган шаарча 2017-жылы кошумча изилденет. Нарын шаарынан түндүктү көздөй 20 километр алыстыкта 2014-жылы орто көлөмдүү дамбалар жана тосмолор (плотиналар) курула баштаган. Бирок орус өнөктөштөр каржылоону токтотоору менен курулуш иштери тез эле токтоп калган. Азыркы убакта бул дамбалардын келечеги белгисиз бойдон калууда. Ал эми Нарын өрөөнүнүн тургундары бул долбоордун токтотулушуна байланыштуу өкүнүчтөрүн билдиришип, агып жаткан суунун энергетикалык мүмкүнчүлүгү текке кетип жатканын баса айтып келишет.
2014-жылы изилдөөчүлөр Нарын шаарынын 14-18-жаштагы өспүрүмдөрүнүн катышуусу менен фильм тартышкан, ал жергиликтүү тургундардын сууга байланыштуу күнүмдүк кыйынчылыктарына арналган. Себеби, жергиликтүү тургундар сууну насосу начар иштеген крандардан алууга мажбур. Ошондой эле сууну сордуруп алуу үчүн жаңы орнотулган насостор бир нече айылдарда чатак чыгышына себеп болгонун белгилей кетүү маанилүү. Кыргызстандын айыл аймактарында суу менен камсыздоо системасы жергиликтүү саясий экономиканын абдан маанилүү бир бөлүгү болуп саналат жана системаны жакшыртуу багытындагы иштерди жүргүзүүдө, кээ бир учурларда кызыкчылыктардын кагылышына алып келиши мүмкүн.
Биздин фильмибиздин максаттарынын бири - суу жана Нарын дарыясы өспүрүмдөрдүн жашоосунда кандай мааниге ээ экенин тереңиреек изилдөө эле. Нарын дарыясы алардын үйлөрүнөн 3 километр гана алыстыкта агып өткөндүгүнө карабастан, алар дарыяны эч кандай элесине жана оюна албаганы абдан кызык. Ошондай эле, областтын аты жана областтын борбор шаары Нарын дарыясынын атынан аталгандыгы эле болбосо, Нарын дарыясына байланыштуу окуялардын жазылышы, дарыяга арналган китептер жана искусство чыгармалары аз. Мындай кырдаалды, дарыя калктуу конуштардан өткүс тике жээктери менен бөлүнүп тургандыгына байланыштырса болот. Ошол себептен улам, иче турган таза суу жана сугат суу Нарын дарыясынын кичи куймаларынан - дарыяга кошула электе алынат. Жергиликтүү тургундар Нарын дарыясынын ордуна тоодогу көлдөргө, мисалы Сон-Көлгө баа беришип, аларга байланыштуу окуялар сүрөттөлүп, көптөгөн китептерди жана искусство чыгармаларын арнашкан. Суу, макалдарда жана искусство чыгармаларында, жалпыланган жана абстракттуу мааниде көп кездешет.
Дарыя балык улоо үчүн чектелген убакытта гана колдонулат. Нарын дарыясы өрөөндө бир нече ролдорду ойноп келет. Биз эки маанилүү ролун баса айтып кетүүнү туура көрдүк. Дарыянын ролдорунун биринчиси – соода жүгүртүүгө керектүү жолдорду бириктирүү. Экинчиден, өрөөндө жашап келген урууларлардын жерин аныктап бөлүүдө чоң рол ойногон. Нарын дарыясы көбүнчө коркунуч туудурган кандуу суу же жол кыймылына тоскоолдук катары саналып келген. 2016-жылы жазында Нарын өрөөнүнүн тургундары, өтө катуу суу ташкындары келтирген зыяндан улам абдан тынчсызданышкан. Нарын өрөөнүнүн жогорку аймагында жашаган тургундарды "Кумтөр"– алтын өндүрүүчү ишканасы, дарыянын ири куймасынын (Чоң-Нарындын) булагы болгон мөнгүдө жайгашканы тынчсыздандырат. Азыркы учурда климаттын өзгөрүүсү жана мөнгүлөрдүн эрүүсү, балким аймактын аба-ырайынын жаңы көрүнүштөрүн чечмелөөлөрдөнбү, же балким бейөкмөт уюмдардын же болбосо массалык маалымат каражаттардын демилгелеринен келип чыккан темалардын алкагындабы, айтору кенен талкууга алынууда.
Dr. Jeanne Féaux de la Croix
Dr. Jeanne Féaux de la Croix is a social anthropologist and coordinates a junior research group on the cultural history of water at the University of Tübingen, Germany. Together with Dr. Mohira Suyarkulova, she manages the Volkswagen Foundation research project on the ‘social life’ of the Naryn/Syr Darya. After completing her PhD in Social Anthropology at St. Andrews University on the moral geographies of sites in Kyrgyzstan in 2010, she held a number of research fellowships at the Centre of the Modern Orient (Berlin). Her research interests include environmental anthropology, age relations, the politicization of Central Asian migrants in Russia and Turkey, and the effect of energy policies on citizens in Central Asia. Féaux is also an active member of the Central Eurasian Scholars and Media Initiative.
`;
exp_people.features[1].properties['popup_html'] = `
Project B: Hydropower and post-industrial landscape in the lower Naryn gorge, Kyrgyzstan
The downstream Naryn is the most resource-extracted part of the glacier-fed Naryn river in Kyrgyzstan. Its banks accommodate several industrial towns and the river bore 8 hydropowers and reservoirs. Current project researches the lower gorge of the river which alone has 3 hydroelectricity plants and dams: Tash-Komur GES and reservoir located in Tash-Komur town, Shamaldy-Sai GES and reservoir situated in Shamaldy-Sai and the oldest of all hydropower plants and dams - Uch-Kurgan GES and reservoir (Shamaldy-Sai). I will focus on spatial and temporal development of mainly Uch-Kurgan dam and Shamaldy-Sai settlement (founded in 1956). Developed from a deserted area into a Soviet dam workers’ international town, it was also an industrial satellite of the Tash-Kumyr city, later providing labour force to the largest Toktogul project. In the context of independent Kyrgyzstan, the area’s border and spacing turned Shamaldy-Sai into highly militarized, deindustrialized, trade-oriented village. The formerly urbanized industrial township, which transformed into deindustrialized rural village, has different spatial, temporal and social development and changing riverine life. If during the Soviet envirotechnical regime a highly international local population belonged to the attributed industrial work, the post-Soviet period witnesses a drastic change in local economy as well as in demography shift. Nowadays previously multiethnic Shamaldy-Sai experiencing mass out migration in 1990s, dwells mainly Kyrgyz families moved from neighboring mountainous areas. Current local economies are evolving around Uch-Kurgan GES work and other infrastructure, bazar trade, café business, contracted military service and frontier troops.
Last year I conducted an extensive fieldwork where research focused on the labour history of the Uch-Kurgan GES (hydropower dam). Between April and August 2016, I conducted archival research and oral history interviews on the construction of the dam (1956- 64) and its impact on the river and river banks in Shamaldy-Sai. As an ‘All-union Komsomol striking building project’, Soviet Shamaldy-Sai received Moscow-style privileges in the supply of goods, a complex infrastructure and “modern” conveniences between the 1950s and 1990s. Many deported Crimean Tatars were involved as skilled labourers, while Uzbeks and Kyrgyz were only involved in the most menial tasks. Having accommodated hydropower plants and important attendant industries, today the lower Naryn faces the challenge of post-industrial decline. I found a significant difference in how retired and current dam workers describe their work on the river: the former emphasize the value of collective labour and internationalism, and describe the river as a resource to be controlled and exploited. Present-day workers focus on energy security issues related to the immediate border and environmental concerns related to the ageing technology. Changing border relations following the dissolution of the Soviet Union have had a significant impact both on the management of the river, as well as riverine populations.
The next orientation for the research themes will be about the subject of deindustrialization, local economy transformation and militarization of the river, hydropower plant and the area. I plan to conduct fieldwork from May – September using participant observation, oral histories, interviews.
The topics revealed during previous fieldwork on labour, its internationalism, collective work ideas and river as a border can be compared with Ashirov’s and Suyarkulova’s field materials. We can find how the same river created similar or different opportunities for riverine populations, industrialization during and after the Soviet water projects.
Природно-технологические отношения с обществом и их взаимосвязи на примере посёлка Шамалды-Сай, Кыргызстан
Нижняя часть реки Нарын в южном регионе Кыргызстана является наиболее ресурсоемкой и технологически обузданной, размещая в себе 6 ГЭСов и водохранилищ. За время Советского индустриального развития вдоль реки расположились несколько промышленных городов и поселений, такие как Токтогул, Кара-Куль, Таш-Кумыр и Шамалды-Сай. Данный научный проект исследует самый нижний участок реки в районе Шамалды-Сая, где расположены сразу три из шести гидроэлектростанций и плотин. Это Таш-Кумыр ГЭС (г.Таш-Кумыр), Шамалды-Сай ГЭС и первенец Уч-Курганская ГЭС (п.г.т.Шамалды-Сай). Целью исследования явлется пространственное и временное развитие природно-человеческих и технологически-общественных отношений на примере изучения динамики развития посёлка Шамалды-Сай.
Изначально в 1956 году городок был основан для работников, строителей и энергетиков Уч-Курганской плотины и гидроэлектростанции и быстро стал интернациональным, бойким промышленным городком энергетиков. Посёлок Шамалды-Сай долгое время в народе называли просто «Нарын ГЭС» из-за “ударной стройки” на реке Нарын. Опыт, уроки и знания от стройки плотины и Уч-Курганской ГЭС сыграли важную роль в строительстве последующих гидроэлектростанций на реке Нарын. Многие гидростроители Шамалды-Сайцы принимали участие в технологическом возведении плотин и ГЭСов Курп-Сай, Токтогул, Таш-Кумыр и Шамалды-Сай.
Другой отличительный аспект Шамалды-Сайской местности - её приграничное месторасположение с соседним Узбекистаном. После своего рождения посёлок тесно был связан с повседневными взаимоотношениями между Кыргызстаном и Узбекистаном. Обе стороны не имели препятствий посещать приграничные школы, делать покупки в местных магазинах и базарах. Река Нарын территориально разъединяла, но социально объединяла народы. Только с приобретением независимости страны бывшего СССР поставили чёткие границы и отразились на социально-культурную динамике в данном регионе. Такие трансграничные поселения, особенно где расположены стратегические объекты, сегодня стали милитаризованными, охраняемыми участками.
Помимо описанных аспектов особенности Шамалды-Сая, очевидно другое визуальное явление, присущее многим пост-индустриальным городкам - заброшенные заводы и производственные предприятия. Развал советской системы и осиротевшая индустриальная политика привели к деиндустриализации и эррозии некогда процветающих советских комплексов. Бывший урбанизированный промышленный поселок Шамалды-Сай превратился в деиндустриализированную сельскую местность и по сей день переживает различные пространственно-временные природно-общественные изменения.
Тем временем река течёт, являясь источником и свидетелем всех этих процессов. Переживший массовую эмиграцию в 1990-х годах (русские, немцы, корейцы, крымские татары), мультикультурный посёлок также сменил демографический облик и привлёк новые семьи из соседних горных районов Кыргызстана. Местная экономика на сегодняшний день развивается посредством работы в Уч-Курганской ГЭС, базарной торговли, кафе, малого бизнеса (строй.материалы), национальной военной гвардии и погран.службы.
Задачей данного исследования является изучение данных аспектов в социальном и природном развитии через речную перспективу. Что можем узнать и понять, если посмотрим на реку как на субъект? Что дала река и что получили от неё жители Шамалды-Сая? Как технологическое, социальное развитие повлияло на окружающую природную среду и наоборот, как река влияла и влияет на местность, на понятие труда, пространства и т.д.? В прошлом году была проведена интенсивная полевая работа, где основное внимание было направлено на изучение труда и истории Уч-Курганской ГЭС (гидроэлектростанция). В период с апреля по август 2016 года мною были проведены архивные исследования, глубинные интервью с участниками строительства плотины и посёлка с 1956 по 64-ые годы. Всем респондентам уже за 80 лет и они являются важными первоисточниками, которые передадут ценные воспоминания и пережитые моменты строительства плотины, ГЭСА и посёлка. Собранные материалы помогают изучить воздействие режима, технологии на природу и общество. Не в целях сравнения, а в целях систематизации понятия работы на плотине, были опрошены также нынешние сотрудники ГЭСа. Выявляется значительная разница в том, как описывают свою работу, вышедшие на пенсию, и те, кто работает в настоящее время: первые подчеркивают ценность коллективного труда, интернационализм и описывают реку как ресурс, который нужно было эксплуатировать. Современные работники сосредоточены на вопросах энергетической безопасности с непосредственными границами и экологическими проблемами, связанными с загрязнением реки и устарением технологии. На макро-уровне, такие различительные нарративы трудящихся в советский период и сегодня, перекликаются с политическим энерго-ориентиром соответствующих режимов правления.
После получения представления о развитии труда и антропологических понятий плотинной работы, вытекает вопрос о дальнейшей речной динамики, о реке как границе. Как речная вода могла делить или объединять людей, как река от интернациональной стала национальной и высокоохраняемой? Отступая немного к традиционным представлениям, стоит отметить, что в отдельных случаях, своими раздельными берегами река могла обусловить племенную принадлежность (раньше например, родовые племена саруу, жедигер могли различаться расположением по ту или ту сторону реки). Большой упор в следующей стадии сбора данных будет сделан на современное развитие и взаимоотношения и будет охватывать не только плотинных работников и коренных резидентов, а разные слои населения. Вопросы милитаризации и «границы» реки будут изучены посредством включенного наблюдения, бесед и интервью. Тема деиндустриализации, трансформации местной экономики будет сопутствовать изучению трансграничности реки и региона.
Вместо заключения, хочу отметить важность нашего коллективного труда по всему бассейну Нарын/Сыр-Дарья. Необходимо сопоставить и издать публикацию как одна и та же река создавала похожие или разные возможности для речных популяций, развития индустриализации, создания пространственных границ, категории “сельское”/“городское”. Сравнение по темам возможно с полевыми материалами бассейна Сыр-Дарьи проф. Аширова А. (Узбекистан) и проф. Суяркуловой М. (Таджикистан).
Технология, жаратылыш, коом жана алардын мамилелери, Шамалды-Сай шаарчасынын мисалында (Кыргызстан)
Кыргызстандын түштүк аймагындагы Нарын дарыясынын төмөнкү бөлүгү көп ресурстарды алуу учун колдонулуп кетет. Айрыкча, технологиялык жактан чоң өзгөрүүлөргө кабылган суу болуп эсептелинет. Нарын дарыясынын бул бөлүгүндө 6 ГЭСтер жана суу сактагычтар жайгашкан. Ошондой эле, СССР өнөр жай тармагын өздөштүрүү, гидролектрификациялоо учурунда, Нарындын түштүк бөлүгүнүн боюнда Токтогул, Кара-Көл, Таш-Көмүр жана Шамалдуу-Сай аттуу бир нече өнөр жай шаарчалары пайда болгон. Булардын ичинен илимий изилдөөго Шамалды-Сай шаарчасы тандап алынган. Дарыянын ылдыйкы аймагы эле 3 ГЭС жана суу сактагычтарын камтыйт. Ал Таш-Көмүр ГЭСи, (Таш-Көмүр шаарында), Шамалды-Сай ГЭСи жана тунгучу болуп Үч-Коргон ГЭСи орун алган (Шамалды-Сай шаарчасы). Илимий долбоордун максаты антропологиялык көз-караш аркылуу тандалган жерди изилдеп, Нарын суусу менен адамдын, технологиялык өнүгүү жана жаратылыштын өзгөрүүлөрүн, о.э. техникалык-коомдук мамилелердин динамикасын баяндоо.
Алгач, 1956-жылы бул аймак Үч-Коргон ГЭсин жана ага тиешелуу болгон комплекстерди куруу учун тандалып, чакан шаарча жумушчу, куруучулар жана электр инженерлери үчүн түзүлгөн. Ал тез арада эле коп улуттук, жандуу өнөр жай посёлогу (п.г.т.) болуп калат. «Нарын суусунан ток чыгарылат экен», «ГЭС курулат» деген сөздөр кеңири тарап, туш-тараптагы элди балкыткан. Башында, бул жер көпкө чейин эл арасында жөн гана «Нарын ГЭС» деп айтылып, ар кайсы улуттагы жаштарды жумуш менен камсыз кылган. «Доордун курулушу», «бүткүл союздук комсомолдук курулуш» атка конуп, бул алгачкы ийри ГЭС өзүнө коп жаңы кадрларды түздү. Үч-Коргон ГЭСинин жумушчу, кызматкерлердин алынган тажрыйбалары, билимдери кийинки Нарын дарыясындагы гидродолбоорлорго чоң салымын тийгизди, анын ичинде Күрп- Сай, Токтогул, Таш-Көмүр жана Шамалдуу-Сай суу сактагычтары жана гидроэлектростанциялары.
Шамалды-Сай аймагынын дагы бир айырмаланган, маанилуу жагы - анын чек аралары. Союз учурунда эки өлкөнун жергиликтүү элдер тыгыз карым катнашта болуп, чек ара маселелери сезилген эмес. 1956 - жылдан баштап, Нарын ГЭС Өзбекистан тарапта турган элге көп мүмкүнчүлүк түзүп, ал жердеги немис, крым-татарлары, месхетин түрктөру көчүп келип, Шамалды-Сай элин тузгон. Жазылган эскерүүлөргө таянсак, «сеники, меники» деп жерге, улутка бөлүнбөй, бир жакадан баш чыгарып, Уч-Коргон ГЭСин жана Шамалды-Сай шаарчасын негиздешкен. Кыргызстандан Өзбекистанга, Өзбекистандан Кыргызстанга мектепке барып, базарларга, дүкөндөргө соода кылуу учун тоскоолдуктар жок эле. СССР жоюлуп, көз карандысыздык алгандан баштап, чек аралар бекемделди. Бул аймактагы коомдук-маданий динамикасына таасирин тийгизбей койгон жок. Мындай чегаралык мамилелер жана көзөмөлдөө өзгөчө стратегиялык объекттер турган жерде күчот/үлгөн. Ошентип, режимдердин алмашуусу менен, бир мезгилде бир организмдей жашап жүргөн көп улуттуу жер бүгүнкү күндө улуттук аскердик жактан коргоого алынган жерге айланды. Мындан сырткары, Шамалды-Сайдын дагы бир өзгөчүлүгү - бир учурда гулдоп-өрчүгөн советтик ишкана, завод, мекемелер таштанды болуп, руинага айланылышы. Мындай деиндустриализация процесси көптөгөн пост-советтик өнөр-жай тармагынын негизинде туулган шаарчаларга таандык (Мин-Куш, Кажи-Сай, Кадам-Жай ж.б.у.с.). 1990-жылы Шамалды-Сай массалык эмиграцияга кабыл алынды. Бул жерде жашап келген орус, немис, корей, татарлар ж.б. улуттар көчүп кетишти. Бул кубулуш демографиянын өзгөрүлүшүно алып келип, кошуна тоолуу аймактарындагы үй-бүлөлөрдү өзүнө тартып алды. Бүгүнкү күндө Шамалды-Сайдын жергиликтүү экономикасын Үч-Коргон ГЭСи, базар, кафе, чакан ишканалар, айыл-чарба жана улуттук коргоо жана чегара кызматындагы ж.б. болгон иш орундар камтыйт.
Көптөгөн өзгөрүүлөрдү баштан кечирип, Нарын дарыясы кубө сымал агып келет. Бул изилдөө ишимдин максаты дарыянын ирмеми менен коом, жаратылыш, технология триадасын бири-бирине таасир тийгизишин аныктоо. Мисалы, Нарын суусун жөн гана H2О химиялык элемент катары көрбөй, аны субъект катары кабыл алсак, эмнелерди үйрөнө алабыз? Нарын жана анын жээгиндеги жашоочулар бири-бирине кандай таасир тийгизишет? Технологиялык, коомдук онугүүлөр айлана- чөйрөго кандай озгорүүлөрду алып келет? Акыркы изилдөө талаа иштери учурунда, Шамалды-Сайдын тарыхын жана ГЭС куруунун эмгеги канчалык өзгөчө болгон деген темаларга басым жасады. Архив аркылуу советтик видео, фото репортаждарды изилдедим. Ошол эле учурда, Шамалды-Сайды, Уч-Коргон ГЭСин таптап келген кары тургундардан, ардак жумушчулардан маек алып, баалуу маалыматтарды жаздырдым. Бул жана башка материалдар илимий жактан коом менен табигаттын карым катнашын изилдөөгө чоң салымын кошот.
Аталган илимий изилдөө иши, Шамалды-Сайдын мисалында кызыктуу жана маанилуу антропологиялык, социологиялык түшүнуктөрдү камтыйт. Ошондуктан, жалпы Нарын - Сыр-Дарья бассейнин изилдеген илимий жамаат менен кызматташып, бир макала чыгаруубуз зарыл. Аталган маселелер Өзбекистанга агып, Сыр-Дарья аталган дарыяны изилдеп жаткан коллегам профессор Ашировдун материалдары менен салыштырылып, анализделсе этнология тармагына пайдалуу болот. Андан сырткары, Тажикистанга куюлуп Сыр-Дарьё деп айтылган суу тууралуу маалыматтарды топтогон проф. Суяркулова менен бирдикте ойлорду чагылдырсак, илимге салымын кошот.
Gulzat Baialieva
Gulzat Baialieva received a graduate Diploma with Honors in 2003 from European Civilizations, Bishkek Humanities University, Kyrgyzstan. She has been teaching in the same university since 2002. Gulzat developed and taught Social Anthropology as a pilot course from 2012. The research interests include the socio-cultural and political changes in the post-Soviet space.
`;
exp_people.features[2].properties['popup_html'] = `
Mysterious and Abundant: Many meanings of the river in Northern Tajikistan
Khujand is a historical city that according to the legend was founded on the banks of the Syr darya by Alexander of Macedonia as Alexandria Eschate (the Farthest). It is Tajikistan’s second largest city and the capital of the Sughd region of the republic. While Khujand is a river city, Syrdarya is also an urban river. The river and the city are mutually socially produced. Syrdarya river here is a complex intertwining of natural and artificial water flows, streams, canals, bridges, dams and reserviors, large canals in the valley, and HPPs (including the Farhad and Kairakum GES).
As social constructs rivers can be both beneficial and/or terrifying. In Khujand’s history, the river has served as a natural defence against foreign invasion. Its left and the right banks stand as a shorthand for moral and social geographies of the city, whereby the Left Bank (Esini dairo) is the historic center of the city where the urban nobility (oyaho) is said to reside, while the Right bank (O’suni dairo) is more recently developed side of the city where supposedly the khalqchaho (the commoners) live. The riverbank has also served as city’s promenade (Sayilgoh/ Navro’zgoh), a site of sociality and public celebrations, and as a sacred site, where water rituals are performed (Obposhon, obrezon), water angel (Opon, Otas) celebrations (A. Mirbabaev, N. Rahimov 2015, 124-127)
In Khujand, the river has shaped the city identity, growth and industrial development, while the city has also reshaped the river throughout time. Although idealised visions of the wild river are still present in poetic representations, people are afraid of the river when it behaves naturally and accept and love it when it ‘behaves’ as it should.
First period of fieldwork was conducted in summer of 2016 and the second one is planned for summer 2017.
Река Сырдарья несет различные смыслы для разных акторов в г. Худжант и Согдийской области. Большинство горожан видят реку «таинственной» (сыр – перев. тайна), поскольку кажущийся спокойным поток несет в себе невидимые потоки и воронки. Старые легенды рассказывают о таинственных монстрах, живущих в реке и требующих человеческих жертв. Заросли камыша по берегам реки видятся как рассада для малярийных комаров. Тем не менее, эти заросли и топи являются источником щедрот реки (сер – перев. изобилие) для охотников и рыбаков. Власти Таджикистана, фермеры, а также международные организации видят р. Сырдарью как источник гидроэнергии и поливного сельского хозяйства, так и как источник конфликтов и разделения. Левый берег реки является историческим центром города и районом проживания элит, а правый берег – более современная часть города, местом жительства обывателей. В Худжанте река обусловила идентичность, разрастание и индустриальное развитие города, в то же время, город изменил реку. Тем не менее, существуют также идеализированные мнения о дикой реке в искусстве; люди боятся реку, когда она «ведет себя естественно» и принимают и любят реку, когда она «ведет себя как должна».
Первый период полевой работы был проведен летом 2016 года. Второй период планируется на лето 2017 года.
Dr. Mohira Suyarkulova
Dr. Mohira Suyarkulova is a research coordinator at the Central Asian Studies Institute of the American University of Central Asia (AUCA). She is also an Associate Professor at the International and Comparative Politics Department of the AUCA. Her research interests range widely and include international relations, politics of history writing, politics of transboundary rivers and urban politics, gender politics and fashion in Central Asia. She has held a number of research and teaching positions after obtaining a PhD in International Relations (2011) from the University of St Andrews and is currently a postdoctoral fellow and regional coordinator of the project.
`;
exp_people.features[3].properties['popup_html'] = `
LOCAL KNOWLEDGE ON WATER AND THE SYR DARYA RIVER IN THE FERGHANA VALLEY
I conducted an ethnographic field research on the local knowledge of people living in the Syr Darya basin within Ferghana Valley. Over a span of thousand years, the population living along Syr Darya River has created a rich ecological culture related to nature and particularly to water. However, the riparian ecosystem has been degrading over last hundred years. My study aims at studying water-related views and beliefs of two communities living along Syr Darya River based on the historical-ethnographic materials. I stayed in Namangan and Ferghana provinces of Uzbekistan during June-October 2016 and collected data mainly in the villages where the local economy is based on irrigated agriculture.
To gauge local people’s attitudes towards water and the river, I recorded local fairy tales, myths, sayings, beliefs and ceremonies. I visited village museums (e.g. in Choja village in Naryn District) and sacred sites related to “water Goddess” such as Hubbi Ata in Danghara District of Ferghana Province. My main informants were authoritative persons in local mahallas, mirabs (water regulators), farmers, fishermen, hunters, and traditional doctors, representatives of the local governance, local elders, and neighborhood advisors.
I found that there is intergenerational differences in views towards the Syr Darya River. The older generation tends to view the river as a “sacral”, “surreptitious”, “mother river”, “great river”. In a broader sense, water is often described as “cleansing” and “healing” and is seen as a remedy for various illnesses. On the other hand, the young people tend to be unaware of those beliefs or have a vague understanding of those. The locals connect youngsters’ low awareness of water-related beliefs with diminishing water levels of the Syr Darya since 1980s and general loss ‘ecological culture’. Moreover, starting from 1980s the river has not been used as a source of tap water (locals started using it only for irrigational purposes). To transmit the beliefs and views on water and foster broader “ecological culture” (which implies keeping the river, streams and canals clean), the local entrepreneurs and farmers organize competitions and games among young people. Based on my observations I also noted that local beliefs related to rational use of water are integrated in religious (Islamic) beliefs. In general, the beliefs related to water in the Uzbek part of the Ferghana Valley can be divided into two groups: mythological (related to the symbolic features of water) and ecological (related to healing features of water).
The Syrdarya River was respected by locals, which can be seen in a practice of naming children after the river, e.g Syrdaria, Sayhun, Daria; during the ethnographic research I also met people with the names related to the villages located on the Syr Darya banks - Tepekurghan (Pap District), Kalghandarya (Mingbulak District).
The local beliefs and myths demonstrate that water in the Ferghana Valley was considered sacred along with the other elements. Local knowledge portrays water not only as a mean for quenching one’s thirst but also as source of healing and cleansing.
In 2017-2018, I am planning to collect data on traditional knowledge related to water and the Syr Darya River, classification and analyses on these knowledge. I would like to see to what degree the traditional knowledge is changed and transformed during the last 50 years. Aibek Samakov and I are planning to write an article on "Sacrifice rituals along the Syr Darya River: a comparison of two cases - the Ferghana Valley and Kazaly area".
ЛОКАЛЬНЫЕ ЗНАНИЯ, СВЯЗАННЫЕ С ВОДОЙ И СЫРДАРЬЕЙ В ФЕРГАНСКОЙ ДОЛИНЕ
Этнографические исследования по изучению локальных знаний населения, живущих в долине Сырдарьи на территории Узбекистана в Ферганской долине были проведены в течение июня-октября 2016 года в Наманганской и Ферганской областях. Интервью проводились в основном в селениях, где локальная экономика основана на орошаемом земледелии.
В течение тысячелетий население живущее в оазисе Сырдарьи создало богатую экологическую культуру, связанную с природой и, в частности, с водой. однако, береговые экосистемы деградировали в течение последнего столетия. Мое исследование ставит целью изучение взглядов и представлений, связанных с водой двух сообществ, живущих по Сырдарье, основанное на историко-этнографических материалах.
В рамках исследования я поставил своей целью описать отношение жителей Ферганской долины к реке Сырдарье и воде в целом. Для этого я записывал местные поверья, поговорки и истории, связанные с водой в целом и рекой в частности. Также я посетил сакральные места, например, Хубби Ата в Дангаринском районе, и провел 24 интервью со старейшинами махаллей, мирабами, рыбаками, охотниками и традиционными лекарями. В целом наблюдается разница в уровне информированности между старшим и молодым поколением. Старшее поколение часто относится к реке как к «сакральной», «очищающей» и «излечивающей». Потерю экологической культуры молодого поколения местное сообщество, в частности, связывает с уменьшением воды в р. Сырдарье, которое стало заметно с 1980-х годов.
Во время этнографических исследованиях выявлено, что существуют различия между поколениями во взглядах о реке Сырдарье. Старшее поколение склоняется реку как "священную", "тайную", "мать-реку", "великую реку". В широком смысле, вода часто описывается как "очищающая" и "лечащая" и ее видят как средство выздоровления от различных болезней. С другой стороны, молодые люди зачастую не имеют представления о подобных поверьях или имеют аморфное представление о таких представлениях. Местное население в низкой осведомленности молодого поколения о взглядах, связанных с водой видит уменьшение уровня воды в Сырдарье с 1980-х годов и общее исчезновение "экологической культуры". кроме того, начиная с 1980-х годов река не использовалась как источник питьевой воды (местные люди начали использовать воды реки только для орошения). для передачи поверий и взглядов о воде и широкого развития "экологической культуры" (которое подразумевает охрану чистоты реки, ручьев и каналов) местные предприниматели и фермеры организовывают соревнования и игры среди молодых людей. по моим наблюдениям я также выявил, что местные представления, связанные с рациональным использованием воды интегрированы в религиозную (исламскую) практику.
В общем, взгляды и поверья в Ферганской долине, связанные с водой, можно разделить на мифологические (связанные с символическими свойствами воды) и экологические (связанные с медицинскими свойствами воды в качестве средства гигиены и чистоты).
Название реки было настолько почитаемым среди местного населения, что люди традиционно давали своим детям такие имена, как Сирдарё, Сайхун, Дарё; в ходе этнографических исследований мы встретили людей с именами, связанными с рекой, в деревнях, расположенных на берегу Сырдарьи — Тепакурган (Папский район), Калгандарья (Мингбулакский район).
Из вышеизложенных сведений можно прийти к мнению, что вода в Ферганской долине считалась священной наряду с остальными основными элементами. Вода была не только средством утоления жажды, из поколения в поколение переходили традиции, согласно которым вода считалась средством излечения. Вода также была символом чистоты, что способствовало тому, что человечество издревле уделяло большое внимание чистоте.
Я и Айбек Самаков планируем написание статьи об "Обряде жертвоприношения вдоль реки Сырдарьи: сравнителное изучение Ферганской долины и дельты реки (Казалы)".
В 2017-2018 гг. я планирую сбор материалов по традиционным знаниям, связанным с водой и рекой Сырдарьей, классификацию и анализ этих знаний. Интересно узнать до какой степени традиционные знания изменились и трансформировались в течение последних 50 лет.
ФАРҒОНА ВОДИЙСИДА СУВ ВА СИРДАРЁ БИЛАН БОҒЛИҚ МАҲАЛЛИЙ БИЛИМЛАР
2016 йил июн - октябр ойларида Наманган ва Фарғона вилоятларида яшовчи аҳолини сув билан боғлиқ маҳаллий билимларини ўрганишга оид этнографик тадқиқотлар олиб борилди. Итервьюлар асосий хўжалик ҳаёти суғорма деҳқончиликка асосланган қишлоқларда ўтказилди.
Минг йиллар давомида Сирдарё ҳавзасида яшовчи аҳоли табиат, хусусан, сув билан боғлиқ бой экологик маданият яратган. Бироқ, сўнгги юзйилликда дарё қирғоқларидаги мавжуд экосистемаси дегратацияга учраган.
Мен олиб борган тадқиқотимда Сирдарё ҳавзасида яшовчи жамоларнинг сув билан боғлиқ қарашларига оид тарихий-этнографик материалларни тўплашни мақсад қилиб олинган. Шунингдек, асосий мақсадлардан бири Фарғона водийси аҳолисининг Сирдарё дарёсига ва умуман сув билан анъанавий қарашларини таҳлил қилиш ҳисобланади. Айнан ушбу мақсадни амалга ошириш жараёнида маҳаллий аҳолининг сув ва дарё билан боғлиқ нақллари, мақоллари, ҳикоялари ёзиб олинди. Қолаверса, водийдаги сув билан боғлиқ муқаддас қадамжойлар, масалан, Данғара туманидаги Хуббиота зиёратгоҳи мавжудлиги аниқланди. Тадқиқот жараёнида сув билан боғлиқ тарзда маҳалла оқсоқоллари, мироблар, балиқчилар, овчилар ва анъанавий табобат билан шуғулланувчи табиблардан 24 та интерью ўтказилди. Умуман олганда, сув билан боғлиқ қарашларда катта ёшли авлод ва ёшлар орасида ўзаро фарқли қарашлар мавжудлиги кузатилди. Жумладан, кекса ёшли кишилар дарёга "муқаддас", "сирли дарё", "она дарё", "буюк дарё" деб унинг "покловчи", "даволовчи" хусусияти бор деб ишонишган. Ёшлар орасида эса маълум маънода дарё билан боғлиқ экологик маданият унутилган бўлиб, бу ҳолатни маҳаллий жамоалар 1980 йилдан бошлаб Сирдарёнинг сувининг жиддий тарзда камайиши билан боғлиқ деб ҳисоблашади. Бундан ташқари айнан ХХ асрнинг 80-йилларидан дарё сувидан ичимлик суви тарзида бирмунча кам тарзда фойдаланилган(маҳаллий аҳоли дарё сувидан асосан қишлоқ хўжалик экинларини суғоришда фойдаланади). Ёшлар орасида сув билан боғлиқ қарашлар ва кенг маънода экологик маданият(бунда дарё, каналлар, ариқ ва зовурлар тозалигини ҳимоя қилиш назарда тутилган)ни давомийлигини таъминлаш мақсадида маҳаллий аҳоли тадбиркорлар ҳамда фермерлар турли ўйин ва мусобоқалар ташкиллаштиради. Тадқиқотлар жараёнида биз томонимиздан сувдан унумли тарзда рационал тарзда исроф қилмаган ҳолда фойдаланиш бевосита диний(исломий) анъаналар билан ҳам боғлиқ эканлиги аниқланди.
Хуллас, Фарғона водийсидаги сув билан боғлиқ қарашлар, ривоят ва афсоналарни мифологик(сувнинг рамзий хусусиятлари билан боғлиқ) ва экологик(сувнинг гигиена ва тозалик воситаси сифатидаги тиббий хусусияти билан боғлиқ) қарашларга бўлиш мумкин.
Махаллий аҳоли орасида дарё номи шу даражада муқаддас бўлганки, ҳатто улар ўз фарзандларига дарё билан боғлиқ бўлган Сирдарё, Сайхун, Дарё каби исмларни қўйишган; этнографик тадқотларимиз жараёнида биз дарё номи қўйилган исмдаги инсонларни Сирдарё дарёси қирғоғида жойлашган — Тепақўрғон (Поп тумани), Қолгандарё(Мингбулоқ тумани) қишлоқларида учратдик.
Юқоридаги мулоҳазардан хулоса қилиш мумкинки, Фарғона водийсида сув бошқа табиий унсурлар каби муқаддас ҳисобланган. Айнан сув тирик мавжудотларни жанқоғини қондирувчи восита ҳисоблаган, балки аждодлардан авлодларга ўтиб келаётган анъанагам кўра сув даво воситаси тарзида ҳам қадрланган. Шунингдек, сув тозалик рамзи бўлган бўлиб, инсоният қадимдан тозаликка катта эътибор қаратган.
Мен ва Айбек Самаков "Сирдарё дарёсига маросимий қурбонлик қилиш анъанаси: Фарғона водийси ва Қазалынинг қиёсий таҳлили" мавзусида ҳамкорликда илмий мақола ёзишни режалаштирганмиз..
2017-2018 йилларда мен Фарғона водийси аҳолисининг сув ва Сирдарё билан боғлиқ қарашларига оид этнографик материалларни йиғишни давом эттираман ва уларни таснифлаб таҳлил қилишга ҳаракат қиламан. Бу жараёнда маҳаллий аҳоли орасида охирги 50 йил давомида сув билан боғлиқ анъанавий билимларни ўзгариши ва трансформациясига сабаб бўлган омилларни аниқлаштириш ҳам қизиқарли бўлар эди.
Prof. Adham Ashirov
Adham Ashirov is a Professor of Ethnography, Ethnology and Anthropology and the Head of the Ethnology Department Institute of History, Uzbek Academy of Sciences.
`;
exp_people.features[4].properties['popup_html'] = `
Syr Darya River as a backbone of local livelihoods in the river delta
Kazaly district of Kyzylorda region is located in the lower stream of Syrdarya River. Kazaly district is home for about 80 thousand people. The majority of population lives in Aiteke Bi, a small town established around the railroad station. The railroad plays a major role in local economy. The main livelihood of rural population is rice, livestock breeding, fishing, reed harvesting and melon gardens. I stayed in Kazaly district from February through September 2017 for my first fieldwork season.
The water from Syrdarya is primarily used for irrigation, however, up until 15 years ago the river was also a source of tap water. The Baskara dam built in 1963-1970 is the main piece of hydrological infrastructure that diverts water from Syrdarya to the web of irrigation canals, flood beds and river-fed lakes. Contrary to my expectation, the canals and irrigation ditches dated back to pre-Soviet times. The canals were dug out to divert water for irrigation from SD by local tribes (all belong to Kishi Juz). Those canals were later enlarged during the Soviet time. In local everyday language these canals are referred to by the name of the tribe that dug it. The stories of digging those canals are present in oral history, namely shejire (genealogy).
Syrdarya is often referred as a landmark that creates two distinct socio-geographic areas, namely ‘syr’ and ‘kyr’, the former being an area along the banks of the river, while the latter being the Karakum desert stretching north from the river. Another desert, the Kyzylkum, lies to the south from the river. This syr-kyr division is used a lot to describe various things such as seasonal migrations, livelihoods and even to make jokes.
The portrait of SD ‘painted’ by people in Kazaly have a varying degree of detail. I would claim that on a larger scale SD appears more homogeneous and thus more ‘environmental and less of a technical system’, whereas on a small local scale the river is seen as a more complex enviro-technical system. Harnessing the river by building dams and dykes is usually perceived favorably by local people but heavily entrenched river lacks grandeur of the ‘river back in the day’ when it used to flood twice a year. Flooding river seemed to have more respect and reverence. The more tamed SD gets, the less people who do not directly interact with the river notice it. Locals tend to remember better extreme events such as floods and droughts. There has not been one in a while.
I also observed an interesting ritual called tasattyq, which can shed more light on how locals view, understand and interact with the river. Tassatyq is a sacrifice ritual performed every spring in every village. A cow or a calve is slaughtered on the river bank (blood of the sacrificed animal must flow into water) and pray for plentiful water in the given year. The meat of sacrificed animal is consumed at the communal feast. There is a similar ritual in Ferghana valley. Dr. Adham Ashirov and I are planning to write an article comparing river-related sacrifice rituals in Syrdarya delta and Ferghana.
Река Сырдарья как основа хозяйственной деятельности сообществ в дельте реки
Казалинский район Кызылординской области расположен в нижнем течении реки Сырдарьи. Население района составляет около 80 тысяч, с большинством населения проживающим в городке Айтеке Би, возникшем вокруг железнодорожной станции. Железная дорога играет основную роль в местной экономике. Сельское население выращивает рис, занимается животноводством, рыбалкой, сбором камыша и разведением бахчевых. Мое полевое исследование длилось с февраля по сентябрь 2017.
Воды Сырдарьи используются в основном для ирригации, хотя до начала нулевых воды реки использовались для обеспечения населения питьевой водой. Главным гидросооружением, направляющим воду по сети отводных каналов, является Казалинский гидроузел в с. Баскара, построенный в 1963-1970 годах. Многие из ныне существующих каналов были вырыты еще в досоветское время родами младшего жуза и потом расширены и углублены в советское время. Примечательно, что каналы носили имя рода вырывшего его.
Сырдарья также является своего рода границей между двумя географо-социальными пространствами, называющимися «сыр» и «кыр». «Сыр» - это районы вдоль реки, а «кыр» - это пустыня Каракум, расположенная к северу от реки. К югу от реки располагается пустыня Кызылкум. Противопоставление и сравнение «сыр-кыр» часто используется для описания миграций, культурных особенностей и служит поводом для шуток и регионального юмора.
Портрет Сырдарьи различается в степени детализированности в зависимости от того, кто описывает реку. Для большинства респондентов, в более крупном масштабе Сырдарья выглядит более единообразной и «природной», тогда как в местном масштабе река выглядит более сложной «природно-технической системой». Использование благ реки через строительство сооружений воспринимается населением как благое дело, в то же время «зарегулированная» река воспринимается как «не такая великая» как тогда, когда она разливалась два раза в год. Полноводная река вызывала большее уважение к себе, тогда как «зарегулированная» река все меньше замечается жителями, которые непосредственно не взаимодействуют с ней. В устной истории в основном сохранены истории наводнений и засух.
Интересным, с точки зрения этнографии, является ритуал жертвоприношения – тасаттык, который проводится почти в каждом селе каждую весну на берегу реки или канала. В жертву приносится обычно корова или теленок возносятся молитвы о том, чтобы было много воды. Подобный ритуал, связанный с Сырдарьей, существует и в Ферганской долине, поэтому мы с др. Адхамом Ашировым планируем написание сравнительной статьи про тасаттык.
Сыр – тіршіліктің көзі: өзеннің төмен ағысындағы халықтың этнографиясы
Кызылорда облысы, Қазалы ауданы Сырдария өзенінің төменгі ағысында орын алған. Ауданның халқы 80 мың, оның көбі Айтеке би кентінде тұрады. Кентте темір жол үлкен рөл ойнайды. Ауылдардың халқы күріш, мал шаруашылығы, пішен ору, балық аулау және бақшалықпен айналысады. Мен 2017 жылдың ақпан айынан қыркүйек айына дейін зерттеуімді Қазалы ауданында өткіздім.
Сырдың суы көбіне аяқ суға қолданылады, кезінде ауыз суға да қолданылған. 1963-1970 жылдары Басықара ауылында салынған Қазалы су бөгеті Сырдарияның суын ирригациялық арналарға бұрып тұрады. Арналардың көбі Одаққа (СССР) дейінгі уақытта кіші жүздің руларымен қазылып, солардың атына аталып қалған. Одақ (СССР) кезінде сол арналар ирелендіріліп қазылған.
Сырдария Қаракұммен Қызылқұмның ортасындағы табиғи шекара. Сырдария аймағы жалпысынан «сыр» деп аталып, Қаракұм жағы «қыр» деп аталынады. «Сыр елі» және «қыр елі» сияқты «сыр» мен «қырды» екі географиялық-әлеуметтік аймақ қатар ретінде қараса болады. Этнографиялық жақтан өте қызықты болған тасаттық ырымы көктемде әрбір ауылда жасалады. Ірі қара немесе түйе, қой секілді төрт-түліктер құрбандыққа шалынып, ел-жұрт су мол болсын, ауыз біршілік, аманшылық, тоқшылық болсын деп тілиді. Осындай салт-дәстүр Ферғана жеренінде де бар болғасын, др. Адхам Аширов екеуміз тасаттық туралы ғылыми мақала жазайық деп жоспарлап жатырмыз.
Aibek Samakov
Aibek Samakov is a PhD student at the University of Tübingen. He holds a Master’s Degree in Natural Resources Management from the University of Manitoba (Canada) and Specialist Diploma in International Relations from the Kyrgyz-Russian Slavic University. For several years, Aibek has been working for Aigine Cultural Research Center (Bishkek) and has participated in extensive research of sacred sites and traditional knowledge in Kyrgyzstan.
`;